Карл Адольф «Макс» фон Сюдов (швед. Carl Adolf von Sydow; род. 10 апреля 1929, Лунд) — шведский актёр, известный, в частности, своей совместной работой с режиссёрами Ингмаром Бергманом и Яном Труэлем. Двукратный номинант на премию «Оскар» (1989, 2012).Его величественная осанка, благородство, вкус, особая, чуть театральная манера играть не эмоциями, а состояниями, играть «изнутри», «спиной» — все это позволяет говорить о нем как о последнем из живущих по-настоящему аристократичных актеров. Его происхождение и в самом деле благородно, на что указывает, помимо внешности, и приставка «фон» перед фамилией. Настоящее имя актера — Карл Адольф фон Сюдов. Он родился в семье выходцев из померанской Пруссии, династии старинной и родовитой. Отец Карл Вильгельм преподавал фольклористику в университете Лунда, мать Мария фон Сюдов всю жизнь была скромной школьной учительницей.
«Мои родители воспитаны в традиции, которая предписывает, что театру не следует особо доверять. Мол, он не принесет ни подлинного уважения, ни стоящих денег. Но отец и мать были замечательными, очень добрыми и умными людьми. Поэтому они не противились моему желанию, — с улыбкой вспоминает Макс фон Сюдов. — А я всегда хотел играть, с детства». В старших классах вместе с друзьями Сюдов организовал школьный театр, с которого и началась его актерская карьера. При столь интеллигентных родителях неудивительно, что юный фон Сюдов получил хорошее образование в церковной школе. Преподавание, как было принято в те времена, имело сильный религиозный уклон. Карла воспитали примерным лютеранином, но позже он изменил свои взгляды, что протекало не без внутреннего драматизма и, видимо, не в последнюю очередь помогало вживаться в сложные натуры театральных и киногероев.
Сюдовым повезло — Вторая мировая война обошла их стороной. Максу повезло особенно, он был призван в армию уже после окончания войны. Благополучно отслужив, в 1948 году молодой человек поступил в Королевский драматический театр Стокгольма. Полоса везения продолжалась: его, студента, взяли на небольшие роли в двух фильмах. Уже эти две крохотные роли принесли Максу успех. Когда ему только исполнилось 25, он был награжден «Премией Королевского фонда за достижения в культуре».
Но, прежде всего, его имя ассоциируется с великим шведским режиссером Ингмаром Бергманом. Фон Сюдов — ярко выраженный бергмановский актер. «Седьмая печать», «Девичий источник», «Час волка» — фильмы, на котором рос и креп громадный талант Макса.
Знаменательно, что первые экранные достижения («Только мать» (1949), «Фрекен Юлия» (1951)) связаны с именем Альфа Шеберга — постановщика, известность к которому придет позже, отчасти благодаря Ингмару Бергману. Поэтому встреча с самим Ингмаром кажется в высшей степени не случайной. Сотрудничество Бергмана и фон Сюдова началось, но счастливому стечению обстоятельств, с двух безусловных шедевров, перевернувших представления о киноязыке. И если в «Земляничной поляне», актерском бенефисе Шестрема, Максу пришлось довольствоваться небольшой ролью Хенрика Экермана, то партия странствующего рыцаря Антония Блока, заключающего пари со Смертью, стала его персональным триумфом. Игра фон Сюдова парадоксально сочетала психологическую глубину и площадную, карнавальную условность, умение передать гамму противоречивых эмоций на крупном плане и владение пластикой движений.
Один из секретов успеха фон Сюдова, как ни странно, заключался в использовании театральной техники игры перед камерой. В отличие от других актеров он никогда не «продавал душу» кинематографу, сочетая работу на большом экране с выступлениями на подмостках театров. К «театральному» стилю работы актеров в кино принято относиться скептически, мол, специфика их ремесла такова, что они вынуждены работать «на зал», точнее — на последний ряд, и по привычке переигрывают. Но фон Сюдов предпочитал служить Мельпомене и выбирал себе очень эмоциональные роли, для которых «театральность» игры была скорее достоинством, чем недостатком. «Мне трудно суммировать все то влияние, которое Бергман оказал на меня, — говорит Макс. — Мы встретились в 53-м году: он уже тогда был знаменит, и я знал его фильмы. Самый интенсивный период нашего общения — вторая половина 50-х годов, время, когда зимой мы вместе работали в муниципальном театре в Мальме, а летом снимали кино. Необычайно дисциплинированный, Бергман повлиял на многих людей, которые забыли, что такое работа. Он увлекал необычной перспективой жизни и знанием человеческих отношений. Его понимание природы человека может сравниться только с его совершенным профессиональным знанием театра и кино. У него огромный талант рассказывать истории самым необыкновенным образом. Его страшно интересуют люди вокруг него: он хочет в деталях знать, что они чувствуют?»
Макс не любит играть невезучих людей, считает, что это опасно. Фон Сюдов склонен верить в приметы. Например, не любит фотографироваться, считая, что снимок отнимает у человека энергию. Верит в судьбу... А однажды, в фильме Intacto, ему пришлось играть роль очень удачливого человека, который выжил в страшной катастрофе (герой фон Сюдова прошел через концентрационные лагеря и остался жив), — актер в полном смысле слова надеялся, что везучесть персонажа хотя бы отчасти передастся ему. Многие недоумевают, насколько же широка эмоциональная шкала сыгранных им ролей — от святых до отъявленных негодяев. Как удавалось подбирать ключик к каждой из ролей? На это фон Сюдов неизменно отвечает: «Я был воспитан на муниципальной театральной системе, где актер обычно не был занят в какой-либо одной роли, а ему нужно было исполнять сразу множество противоречащих друг другу ролей, вживаться в исключительно разных персонажей. Я привык к такой схеме работы: репетировать роль утром, а играть ее вечером. Каждый день это были разные роли, что и наложило свой отпечаток на все, что я делал впоследствии. Причем я об этой методе не жалею и считаю ее единственно правильной. Только пахота! Вы никогда не сможете узнать об актерском ремесле по книгам».
Проектом, выведшим карьеру шведского артиста на международный уровень, стала «Величайшая из когда-либо рассказанных историй» (1965), в которой американец Джордж Стивеис предложил ему роль Иисуса Христа. Длительные, изнурительные съемки, потребовавшие огромного физического и психического напряжения, полного погружения в образ Мессии, давшегося отнюдь не легко, были вознаграждены сполна. Причем Стивене, в отличие от, скажем, Пьера Паоло Пазолини или Мартина Скорсезе, не нажил себе врагов из числа истовых христиан — и не заслужил упреков в заведомом упрощении многоплановых событий Нового Завета.
Удивительно, что при таком масштабе дарования Макс всю жизнь предпочитал роли второго и третьего плана — короткие, фактурные и трагичные. Впрочем, «предпочитал» — немного не то слово... Сюдова принято считать классическим актером драмы. Действительно, в его послужном списке немало драм, но если присмотреться внимательнее, можно заметить, что Макс неравнодушен к фантастике и попробовал себя почти во всех ее проявлениях — от кинокомиксов до киберпанка. Американские продюсеры склонны были «ставить» на Сюдова в злодейских ролях, что, впрочем, не помешало ему получить два «Золотых глобуса» за «Гавайи» (1966), где снялись оба его сына, и «Экзорциста» (1973) — классический фильм ужасов, признаваемый британцами самым страшным в истории человечества. Словом, режиссеры, особенно голливудские, с готовностью эксплуатировали выразительную фактуру Макса фон Сюдова, способного быть колоритным, внушительным и несказанно убедительным на втором плане. Недостатка в ролях он не испытывал никогда. Но все-таки именно бергмановская «Седьмая печать» остается визитной карточкой Макса. «Самое смешное, — вспоминает фон Сюдов, — что первоначально это была небольшая пьеска, написанная для студентов театрального училища. Она включала сцену игры в шахматы со Смертью, — ставшую центральной в фильме, — но практически сразу же возникла необходимость расширить пьесу, чтобы каждый из студентов мог поучаствовать в ней. Так возникла идея полнометражного кино.
«Это был 1955 год, — вспоминает фон Сюдов. — Я работал в одном из муниципальных театров. В один прекрасный вечер Бергман, который всегда интересовался молодежным театром, пришел на наш спектакль и увидел мою работу. После пьесы он явился за кулисы, подошел ко мне и сказал: «Я хочу, чтобы вы попробовались на роль в моем фильме». И дал сценарий. Это была «Седьмая печать». Первоначально никакого Рыцаря как главного персонажа не было. Вместо него был немой клоун, жонглер из цирка, который должен был произносить какие-то гортанные нечленораздельные звуки. Клоун, играющий со Смертью... Я все думал: ну как подойти к этом}* персонаж)"? Ничего не получалось. Я даже добыл и листал альбом с ранними работами Пикассо, где он изображал артистов цирка. Внезапно меня осенило: это должен быть Рыцарь. Я обратился к Бергман)' с просьбой переписать сценарий, ведь Рыцарь казался мне редкостной находкой... Поначалу Иттгмар вспылил и сказал, что ничего переписывать не будет. На некоторое время мы расстались. Я, как и прежде, работал в театре, а Бергман, видимо, подыскивал другого актера. Но в один вечер он, так же, как и в первый раз, явился к нам за кулисы, держа в руке переписанный сценарий. Переписанный специально для меня! И вместо клоуна и арлекинов там был уже Рыцарь и оруженосцы. Подобного триумфа я не испытывал ни разу в жизни, ни до, ни после, даже когда мне впервые вручали «Оскар»! Разумеется, приступая к работе, я понятия не имел, что лента войдет в золотой фонд классики мирового кино».
Как Макс фон Сюдов работает над ролью? Прежде всего, он допускает некоторый элемент спонтанности. Ищет психологические и поведенческие соответствия внутри себя. У Макса нет границ диалога со своим персонажем. И обычно герой оказывает влияние на актера, причем весьма ощутимое. Именно поэтому, по признанию фон Сюдова, ему ближе все-таки театр. Здесь нет понятия «кадр», здесь никто не «редактирует» роль, зато есть возможность свободно изливать в зал судьбу и эмоции персонажа, а жизнь протекает в своей здесь-и-сейчас непрерывности. Театр не столь рационален!
Сейчас фон Сюдов живет во Франции со своей второй женой, режиссером-документалистом Кэтрин Брель. Он продолжает сниматься, несмотря на почтенный возраст: актеру уже далеко за 80. Немецкая поговорка гласит: счастливая старость похожа на зиму с цветами. Нам выпала возможность наблюдать редчайшее явление: пожилого актера, одно лишь присутствие которого будто бы раскрашивает фильм, придает ему трудно объяснимый шарм.
Секрет долголетия и неиссякаюших сил Макса фон Сюдова прост: он ведет здоровый образ жизни. Не приверженец спорта, из напитков, тем не менее, он предпочитает чай, и выпивает в день до десяти чашек. Его коллеги свидетельствуют, что даже перед церемонией вручения «Оскара» и, что особенно удивительно, после — его можно было увидеть за чашкой чая в холле Beverly Wilshire Hotel. Несомненно, этот удивительный человек и харизматичный актер всегда будет оставаться ценимым среди поклонников серьезного кино. Порода не подвержена инфляции. «Пока я не чувств)то усталости, — на волевом лице актера появляется обезоруживающая улыбка. — Единственное, что меня утомляет. — предложения играть так, как это однажды понравилось зрителям. От роли к роли эксплуатировать один и тот же прием, с одним и тем же характером, выражением лица, и делать это снова и снова. Как же это скучно для актера! Даже в свои годы я все еще не перестаю искать».
