Учение о четырех ЯОбнаружение бессознательных функций субъекта приводит Фихте к выводу о необходимости различения нескольких уровней психической жизни. Субъект обыденного опыта именуется им "эмпирическим", или конечным Я. Эмпирическому Я предметы его восприятия кажутся чем-то внешним и чуждым ему, т. е. представляются в качестве не-Я. На более глубоком уровне человеческого духа, а именно на уровне Я как "интеллигенции", ситуация кардинально меняется. Интеллектуальное Я, имеющее, по-видимому, универсальный характер, посредством бессознательного воображения само продуцирует индивидуальные эмпирические Я, а также эмпирическое не-Я, т. е. данный в созерцании мир явлений, противопоставляя их друг другу в едином сознании (именно об интеллектуальном Я идет речь в начале третьего основоположения наукоучения). Самосознание эмпирического Я возможно только в форме рефлексии, подразумевающей отражение деятельности Я от некоего объекта. Однако, наталкиваясь на препятствие, эта деятельность неизбежно стремится преодолеть его. "Практическое" Я характеризуется именно этим стремлением к расширению сферы эмпирического Я за счет приобретения все большей власти над не-Я, или природой. Фихте считает, что преодоление препятствий и победа над трудностями, способствует тому, что из первоначального смутного стремления души постепенно выковывается моральная воля. Идеалом же (в реальности, правда, не осуществимым) указанного расширения сферы Я является окончательное вытеснение не-Я. В результате должно было бы получиться такое Я, которое не нуждалось бы в не-Я для самосознания, являлось бы бесконечным и не расколотым на сознательную и бессознательную деятельность - его Фихте называет "абсолютным". Абсолютное Я, или Бог, есть не более чем идея человеческого разума. В ранних сочинениях Фихте присоединяется к кантовской позиции, утверждая, что бытие Бога недоказуемо. Поскольку Фихте допускает возможность рефлективного и нерефлективного самосознания, он должен указать причину того, что человеческое самосознание устроено именно рефлективно. Такой причиной оказывается, по Фихте, вещь в себе. Вещь в себе (которую нельзя смешивать с порождаемым интеллектуальным Я не-Я как миром явлений) выступает в качестве "перводвигателя Я". Впрочем, понятие вещи в себе почти неуловимо. Когда мы думаем о ней, мы мыслим уже не вещь в себе. Ясно лишь, что она производит какой-то "толчок" на деятельность нашего Я, который играет роль пускового механизма для всей внутренней механики интеллектуального Я.
Поздняя метафизика Фихте
В поздних лекциях и произведениях Фихте осуществляет важные терминологические и содержательные изменения. Он совмещает непознаваемую вещь в себе из "Основы общего наукоучения" и идею абсолютного Я, которую ранее он лишал объективной реальности. В поздних работах он говорит о существовании Абсолюта и о его образе - Знании, ранее именовавшемся им "Я как интеллигенцией". Абсолют отождествляется Фихте с Бытием и Жизнью, а Знание оказывается "схемой" Бытия, его Экзистенцией (Dasein). Иногда Фихте переходит на богословскую терминологию и отмечает согласие наукоучения с прологом Евангелия от Иоанна, где говорится, что "В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог". Слово - синоним Знания, отображающего Бога и вместе с тем в определенном смысле тождественного ему.
Этика и социальная философия
Учение Фихте о морали складывалось под влиянием этических теорий И. Канта. При этом Фихте пытался преодолеть дуализм чувственности и рациональной воли. Моральный закон есть то же самое чувственное стремление, но на качественно новом уровне. В соответствии с этим принципом Фихте предлагает решение одной из проблем кантовской этики, в которой, как может показаться, накладывается запрет на получение удовольствия от добрых дел (нравственные по форме, но доставляющие чувственное удовольствие поступки Кант называет "легальными", а не "моральными"). Фихте считает возможным радостное исполнение долга. При этом он уверен, что свободная личность не может раскрыться, если не существует других личностей. Моральный закон тоже предполагает множественность субъектов нравственности. Как и у Канта, этика Фихте тесно связана с проблемами социальной философии. Социально-политические воззрения Фихте серьезно менялись с течением времени. В ранний период он высказывал взгляды, близкие локковской теории государства как гаранта собственности, прав и свобод граждан. К 1800 году он приходит к выводу о необходимости более активной роли государства в решении вопросов собственности. Государство должно сначала "дать каждому свое, ввести его во владение его собственностью, а уж потом начать ее охранять". Фихте считает, что в вопросах собственности государство должно исходить из принципа равенства всех людей. На этой основе он строит теорию идеального государства, имеющую немалое сходство с социалистическими учениями и в то же время заставляющую вспомнить об укладе цехового средневекового хозяйства. Государство, считает Фихте, должно иметь большие контрольные функции, планировать производство ("равновесие промыслов") и распределение. Помешать плановой экономике может только международная торговля, развивающаяся по своим законам. Поэтому Фихте предлагает создать "замкнутое торговое государство", которому будет принадлежать монопольное право на коммерческие отношения с другими странами. В поздний период Фихте все больше стал говорить о религиозной функции государства.
Влияние Фихте на последующую философию
Фихте оказал большое влияние на современников. Его тезис о круговой природе философской системы был подхвачен Ф. В. Шеллингом, Г. В. Ф. Гегелем, Л. Фейербахом и даже А. Шопенгауэром, который на словах не хотел иметь ничего общего с Фихте. Не меньшее влияние имела его идея использования противоречий для поступательного движения мысли в философских дедукциях. В полной мере она была развита Гегелем в его учении о спекулятивном методе. Размышления Фихте о творческой природе Я имели успех среди романтиков. Определенное влияние философии Фихте с ее акцентом на деятельности субъекта признавали марксисты. Интерес к Фихте не ослабевает и в 20 веке, хотя по популярности он, конечно, уступает Канту и Гегелю.
