Ватто Антуан (Жан Антуан Ватто, Watteau) (10 октября 1684, Валансьенн — 18 июля 1721, Ножан-сюр-Марн), французский живописец и рисовальщик. В бытовых и театральных сценах — галантных празднествах, отмеченных изысканной нежностью красочных нюансов, трепетностью рисунка, воссоздал мир тончайших душевных состояний.Антуан Ватто родился во фламандском городе Валансьенне, вскоре отошедшем к Франции, в восемнадцать лет пешком пришел в Париж, без денег, без работы, без покровителей. Работал в живописной мастерской известного маршана Мариетта на мосту Нотр-Дам; около 1704-1705 года стал учеником знаменитого художника-декоратора Клода Жилло, писавшего также сценки из жизни актеров. С 1707-08 работает у Клода Одрана, резчика по дереву. Благодаря Одрану, исполнявшему обязанности хранителя живописной коллекции Люксембургского дворца, Ватто познакомился с серией полотен Рубенса, посвященных истории Марии Медичи, произведениями фламандских и голландских мастеров, оказавших сильное воздействие на технику и колорит его работ.
Ранние картины
Ранние небольшие жанровые картины — с изображением забавной уличной сценки («Сатира на врачей», ок. 1708, Москва, Музей изобразительных искусств им. А. С. Пушкина), бродячего шарманщика с сурком («Савояр», 1716, Санкт-Петербург, Эрмитаж), эпизодов из солдатской жизни («Бивуак», ок. 1710, Музей изобразительных искусств им. А. С. Пушкина; «Рекруты, догоняющие полк», ок. 1709, Нант, Музей изящных искусств; «Военный роздых», ок. 1716, Эрмитаж) — обнаруживают остроту и оригинальность восприятия мира, художник, несомненно, ищет ценности не в претенциозном искусстве эпохи Людовика XIV, а обращается к искусству 17 века — крестьянским жанрам Луи Ленена, графике Калло, фламандским мастерам.
В период 1712-19 гг. Ватто увлекает написание сцен из театральной жизни. В полотнах «Актеры французского театра» (ок. 1712, Эрмитаж), «Любовь на итальянской сцене» (Берлин, Художественные музеи), «Арлекин и Коломбина» (ок. 1715, Лондон, Галерея Уоллес), «Итальянские комедианты» (1716-19, Вашингтон, Национальная галерея) он использовал зарисовки понравившихся поз, жестов, мимики актеров, которые делал в театре, ставшем для него пристанищем живых чувств. Полон высокой поэзии печальный и добрый образ наивного простака, героя ярмарочного театра Жиля в костюме Пьеро в полотне «Жиль» (Париж, Лувр).
Тончайшие нюансы человеческих переживаний — иронии, печали, тревоги, меланхолии — раскрываются в его маленьких картинках с изображением одной или нескольких фигур в пейзаже («Лукавница», 1715, Лувр; «Капризница», ок. 1718, Эрмитаж; «Меццетен», 1717-19, Нью-Йорк, Метрополитен-музей). Герои этих сцен обижены и застенчивы, неловки, насмешливы, лукавы и кокетливы, часто печальны. Ироничная отчужденность, которая всегда сквозит в картинах Ватто придает им оттенок ирреального, фантастического и ускользающего миража. Изящество и виртуозная легкость письма, переливчатая гамма карминных, зеленых, сиреневых цветов, многообразие тональных оттенков вторят поэтической игре в чувства, которую воплощают эти образы-характеры. Персонажи Ватто далеки от реальности, словно разыгрывая пантомиму, они изображают безмятежную жизнь в совершенно особом мире на грани театра и реальности, мире, созданном воображением художника.
Паломничество на остров Киферу
Так называемые галантные сцены Ватто — «Радость жизни» (ок. 1715, Лондон, Галерея Уоллес), «Венецианский праздник» (Эдинбург, Национальная Галерея Шотландии) изображают мир мечты с оттенком грусти. За «Паломничество на остров Киферу» Ватто был принят в члены Французской Академии (1717-18, Лувр, Париж; поздняя версия — Шарлоттенбург, Берлин). Эта живописная элегия Ватто строится не на коллизии, действии (неясно даже, отплытие или возвращение изображено на полотне), но лишь на едва уловимых оттенках настроения, общей поэтической и эмоциональной атмосфере. Композиция «Паломничества» лишена устойчивости — герои то группами устремляются вглубь картины, то расходятся парами, то вдруг обращаются к зрителю жестами или взглядом. Персонажи словно подчиняются «видимой» музыке — волнами подымающиеся и падающие линии, объединяющие все шествие, почти танцевальные движения пар, паузы, чередования цветовых пятен создают ощущение слышимой мелодии.
Иконография «галантных празднеств» («fetes galantes») восходит к «садам любви», известным еще с эпохи средневековья. Однако в отличие от парковых идиллий рококо «сады любви» Ватто олицетворяют не просто праздник прекрасной природы, в красочно утонченных полотнах зыбкая поэзия чувств и размышлений о человеческом бытии на земле окрашена в проникновенно печальные лирические интонации. В 1719-20 тяжело больной художник посетил Англию (возможно, надеясь на советы английских врачей), где пользовался большим успехом; впоследствии искусство Ватто оказало значительное влияние на английскую живопись середины — второй половины 18 века.
По возвращении в Париж для лавки «Великий монарх», принадлежащей Жерсену, у которого измученный болезнью Ватто попросил приюта, он написал одно из самых знаменитых своих произведений и единственное, которым он был доволен, «Вывеску лавки Жерсена» (1720, Берлин, Художественные музеи). По словам самого Жерсена, «написана она была за неделю, да и то художник работал только по утрам; хрупкое здоровье не позволяло ему работать дольше». Бытовая сцена с изображением интерьера лавки (в стиле «антикварных лавок» Д. Тенирса) полна метафор — размышлений о своем времени: приказчики упаковывают в ящик портрет короля Людовика XIV — возникают ассоциации и с названием лавки, и с забвением ушедшего века. Последние дни Ватто провел в Ножане недалеко от Парижа, куда перевез ворох театральных костюмов, реквизит для будущих картин, и где написал образ Христа для местной церкви. В манере Ватто, никогда не поднимаясь, однако, до высоты своего учителя, работали французские художники Патер и Ланкре.
