Нельзя сказать, что большинство венцев гордятся своим героем, хотя, безусловно, есть и такие. Но есть и те, которые обвиняют художника в пристрастии к китчу, возмущаются, полагая, что, дай архитектору волю, он искоренил бы старый имперский стиль, уничтожил бидермайер и населил классическую Вену своими разноцветными зданиями, похожими на жилища гномов из сказок братьев Гримм.
Добросердечные гиды по туристической Вене обязательно покажут вам местную достопримечательность — Дом Хундертвассера, явление уникальное. Здесь вы не найдете двух окон одинаковой формы и размера. Стены и полы, сама брусчатка вокруг Дома — вздыбившиеся, волнистые, неровные, что создает дополнительные трудности для передвижения и
расстановки мебели. Внутри многих комнат — прямо на полу — высажены деревья. Не чуждый проблемам экологии, Хундертвассер считал, что предоставить деревьям и траве место в доме — означает хоть как-то компенсировать урон, наносимый индустриальным обществом природе.
После завершения строительства художник отказался от гонорара за проект, заявив, что счастлив уже тем, что на месте его Дома не было построено что-либо уродливое. Это сказочное жилье — одно из самых дорогих в Вене. Тем не менее, когда в 1986 году Дом, наконец, завершили, от желающих купить квартиру не было отбоя: эстеты, мечтатели и просто разделяющие философию Хундертвассера даже предлагали свою цену, выше стартовой стоимости. Для иных венцев Hundertwasserhaus стал реализацией и воплощением подлинной обители художника. В бесконтрольной неправильности его линий ощущалась страсть к приключениям, принадлежность к волшебной стране, где соблюдаются «права» стен, окон и деревьев, где полы не дают соскучиться по гладкости и ровности, а крыши зарастают буйной растительностью. Где красота не знает препятствий.
Находясь в поисках идеального дома, Хундертвассер писал: «Каждый рисует свой мир самостоятельно. Сам решает, где жить, с кем жить и самое важное — как жить. Мы создаем собственный дом, наполняем его красками, вещами, запахами, воспоминаниями, надеждами. Порой этот дом великолепен, иногда ужасен, но однозначно неповторим, как неповторим узор на снежинках или листьях. Да пребудут в радости те, кто смог создать что-либо удивительное, новое, вдохновляющее. Да пребудут в блаженстве чудаки, чьи жизни, поступки и творчество помогают проснуться, встряхнуться, отбросить шоры и взглянуть на этот мир иначе...».
При этом экзальтированный романтизм, свойственный творчеству Хундертвассера, органично сочетался с практицизмом. Фасад Дома на Левенгассе выполнен с тем расчетом, чтобы ни дожди, ни ветры, ни другие погодные условия в течение долгого времени не смогли оказать свое губительное воздействие. В то время, когда шли работы по отделке, Хундертвассер настоял, чтобы цветная штукатурка была изготовлена и наложена вручную. То же можно сказать и об остальных деталях — керамических плитках, конусах, колоннах, создающих теплую, домашнюю атмосферу.
После успеха Hundertwasserhaus Фриденсрайх еще активнее погрузился в архитектурные разработки, создав многочисленные проекты экологически совершенных построек, украшенных яркой, фирменной хундертвассеровской графикой. Он придумал собственную художественную философию, подробно изложенную в книге «Манифест замшелости против рационализма в архитектуре» и сборнике эссе «Прекрасные пути. Мысли об искусстве и жизни».
Эта философия представляет собой своеобразный и многоликий гимн декоративности и орнаментализму. В самом деле, художника можно упрекнуть в чем угодно, но только не в академической строгости. Если лаже очень внимательно рассматривать его работы, то найти место, фрагмент, мотив, где он повторяется, просто невозможно. Кажется, любое состояние, психическое либо эмоциональное, имеет у него собственное уникальное воплощение. Понятие красоты в творчестве художника-мечтателя очень обширно. Он не считал зазорным браться за любую работу. С удовольствием разрабатывал дизайн жетонов для казино, телефонных карточек, почтовых марок и плакатов, а также флагов для Новой Зеландии и стран Ближнего Востока, выпустил коллекцию авторской посулы, Библию с собственными иллюстрациями; параллельно разрабатывал дизайн «Боинга 757». Китайские телефоны также заимствуют идеи дизайна у Фриденсрайха. Строил летние деревни, рынки, оформлял книжные обложки. Первым среди европейских художников Хундертвассер вдохновил японских скульпторов по дереву, создавших по его образцам резные скульптуры. Его произведения щедро разбросаны по миру. В Токио, например, установлена инсталляция «Памятник часам XXI века»; на вокзале Лиссабона вы непременно остановитесь перед грандиозным панно из изразцов «Погружение Атлантиды»... Можно брать географическую карту и смело ставить крестики: Мехико, Монреаль, Торонто, Брюссель, Будапешт, Ганновер, Бруклин, Мэриленд... Впрочем, Хундертвассер никогда не был в России, Украине и других странах СНГ. Интересно, как бы он отнесся к нашей экологии?
